Болею сиропом. Страдаю ванилью.
В мороз покрываюсь серебряной пылью.
Бывает, замечу, когда заиграюсь
Что рот до ушей - это я улыбаюсь.
Я пью как сапожник. Иду с первым встречным.
(Не будем о светлом. Не будем о вечном.)
Наутро же в спазмах над тазом склоняясь,
Немного растеряно, но улыбаюсь.
Однажды под гулкими сводами храма
Мне врезались в душу осколки сопрано,
Но.. свечек не ставлю. Не плачу. Не каюсь!..
Простите меня, я всегда улыбаюсь.
Порой просыпаюсь и жалобно вою
Над маленькой, злой и потерянной мною..
Я буду хорошей! Я очень стараюсь!
Во тьму погружаясь тепло улыбаюсь..
В мороз покрываюсь серебряной пылью.
Бывает, замечу, когда заиграюсь
Что рот до ушей - это я улыбаюсь.
Я пью как сапожник. Иду с первым встречным.
(Не будем о светлом. Не будем о вечном.)
Наутро же в спазмах над тазом склоняясь,
Немного растеряно, но улыбаюсь.
Однажды под гулкими сводами храма
Мне врезались в душу осколки сопрано,
Но.. свечек не ставлю. Не плачу. Не каюсь!..
Простите меня, я всегда улыбаюсь.
Порой просыпаюсь и жалобно вою
Над маленькой, злой и потерянной мною..
Я буду хорошей! Я очень стараюсь!
Во тьму погружаясь тепло улыбаюсь..